«Моя жизнь в его лапах», Венди Хилинг
#вместечитаем
Собака, которая сама вызывает «скорую», стирает вещи и делает покупки в магазине. Думаете, такое возможно только в кино? А вот и нет — все это делает золотистый ретривер Тед.
Этот пес стал знаменитостью в 2017 году, когда Венди Хилинг выпустила благотворительную художественную книгу о Теде — самой заботливой собаке в мире.
Сейчас писательница живет в Англии. Она серьезно больна, у нее диагностировали буллезный эпидермолиз. При этом заболевании кожа настолько хрупкая, что даже легкое прикосновение оставляет раны и причиняет сильную боль. В медицине таких людей называют «бабочки» — их кожа похожа на крылья бабочки, такие же хрупкие и тонкие.
В детстве врачи давали Венди Хилинг не больше трех лет жизни, однако сейчас ей уже исполнилось 68.
Этот пес стал знаменитостью в 2017 году, когда Венди Хилинг выпустила благотворительную художественную книгу о Теде — самой заботливой собаке в мире.
Сейчас писательница живет в Англии. Она серьезно больна, у нее диагностировали буллезный эпидермолиз. При этом заболевании кожа настолько хрупкая, что даже легкое прикосновение оставляет раны и причиняет сильную боль. В медицине таких людей называют «бабочки» — их кожа похожа на крылья бабочки, такие же хрупкие и тонкие.
В детстве врачи давали Венди Хилинг не больше трех лет жизни, однако сейчас ей уже исполнилось 68.
«Моя жизнь в его лапах» — это трогательная история о вдохновении, любви, жизни и дружбе. Венди Хилинг смогла не просто выжить, а прожить полноценную и насыщенную жизнь: устроиться на работу, заниматься верховой ездой, родить и воспитать двух детей. Венди уверена, что никаких преград в жизни не существует — есть только вера в себя и дружба, которые помогают достигать целей. Для Венди таким верным другом стал пес Тедди.
Книга переведена на несколько языков, включая английский, польский, чешский и русский. Мы публикуем ее отрывок, чтобы вы помнили, что все в этой жизни зависит только от нас самих. Также напоминаем, что в России детям с буллезным эпидермолизом помогает благотворительный фонд «Дети-бабочки».
Книга переведена на несколько языков, включая английский, польский, чешский и русский. Мы публикуем ее отрывок, чтобы вы помнили, что все в этой жизни зависит только от нас самих. Также напоминаем, что в России детям с буллезным эпидермолизом помогает благотворительный фонд «Дети-бабочки».
Посвящается всем моим родным и друзьям, и в особенности моей сестре Мэри, которая всегда читала мне «еще одну страничку», когда мы были детьми
Я проснулась от того, что не могла ни дышать, ни двигаться. Горло перехватило, позвать на помощь было невозможно. Рядом лежал муж, а в изножье кровати – наш пес, Тед. Оба спали, а я не могла пошевелиться, чтобы их разбудить. Я безумно испугалась. Говорят, что перед смертью вся жизнь пролетает перед глазами, и это действительно так. Теперь я знаю это по собственному опыту. Времени у меня совсем не оставалось.
И тут Тед вскочил. В мгновение ока он подбежал к тревожной кнопке на стене нашей спальни и нажал ее носом. Услышав человеческий голос, Тед залаял, чтобы оператор понял, что он рядом. И оператор сказал: «Привет, Тед! Скажи мамочке и папе, что «Скорая помощь» уже выехала». Тед подбежал к Питеру и стал будить его, вцепившись зубами в подушку и лая. Питер повернул меня на бок, и через какое-то время я снова смогла дышать. Непередаваемое облегчение!
К тому времени, когда приехала «Скорая», я уже дышала нормально и постепенно приходила в себя. Но мы оба были потрясены.
Один из медиков измерил уровень кислорода.
– Хорошо, что ваш муж вызвал нас так быстро, – сказал он. – Хоть он и помог вам задышать, нам нужно проверить, нет ли серьезных осложнений. В таких случаях счет идет на секунды.
– Вас вызвал не муж, – улыбнулась я. – Это была наша собака!
Медики повернулись к Теду. Тот сидел в спальне, пристально глядя на меня, чтобы убедиться, что со мной все в порядке. Он явно рассчитывал получить заслуженную награду, когда все уйдут. Медики мне не поверили. Но я уже привыкла к тому, что Тед вызывает у всех изумление.
– Вы хотите сказать, что собака только что спасла вам жизнь?
– Да, – кивнула я. – Он постоянно это делает. – Я потянулась и погладила Теда по голове. – Я не смогла бы жить без него. От него зависит моя жизнь.
К тому времени, когда приехала «Скорая», я уже дышала нормально и постепенно приходила в себя. Но мы оба были потрясены.
Один из медиков измерил уровень кислорода.
– Хорошо, что ваш муж вызвал нас так быстро, – сказал он. – Хоть он и помог вам задышать, нам нужно проверить, нет ли серьезных осложнений. В таких случаях счет идет на секунды.
– Вас вызвал не муж, – улыбнулась я. – Это была наша собака!
Медики повернулись к Теду. Тот сидел в спальне, пристально глядя на меня, чтобы убедиться, что со мной все в порядке. Он явно рассчитывал получить заслуженную награду, когда все уйдут. Медики мне не поверили. Но я уже привыкла к тому, что Тед вызывает у всех изумление.
– Вы хотите сказать, что собака только что спасла вам жизнь?
– Да, – кивнула я. – Он постоянно это делает. – Я потянулась и погладила Теда по голове. – Я не смогла бы жить без него. От него зависит моя жизнь.
Тед – красивый, бледно-палевый золотистый ретривер. Ему девять лет. Как все представители своей породы, он очень добродушный и ласковый, но в то же время и большой проказник: он любит играть и резвиться, а еще любит то, что для него вовсе не предназначено. Но Тед – не обычная собака. Он – мой постоянный помощник. Его дрессировали в благотворительной организации «Собаки-партнеры» специально для меня. Дрессировка началась, когда Теду было всего восемнадцать месяцев, а у меня он появился десятинедельным щенком. Тед находится со мной двадцать четыре часа в сутки – он помогает мне во всем, и если моей жизни что-то угрожает, пес поднимает тревогу. Он даже получает зарплату от государства за свою службу.
Я родилась «ребенком-бабочкой» – моя кожа настолько тонка, что напоминает крылышко бабочки.
Это редкое генетическое заболевание – рецессивный дистрофический буллезный эпидермолиз (ДБЭ). При такой болезни кожа невероятно истончается, и от любого, даже самого легкого воздействия на ней появляются раны и ссадины. Каждое движение дается с трудом и вызывает боль. Болезнь проявляется не только снаружи, но и внутри – столь же хрупка слизистая оболочка горла и рта. От першения, кашля или плача на ней тоже появляются раны. С возрастом моя гортань резко сузилась, и я могу задохнуться в любую минуту. Мне необходим постоянный уход – и вот уже почти восемь лет этим делом занимается Тед.
Утром Тед приносит мне одежду, которую я готовлю еще с вечера, и помогает одеться. Я иду в ванную, чтобы принять душ. Услышав, что шум воды прекратился, Тед несет мне полотенце с радиатора – если, конечно, не решает поиграть с ним.
– Ну же, Тедди, дай мне полотенце! Я замерзаю!
– Ну подожди же минутку! Дай мне поиграть!
А потом я спускаюсь и говорю:
– Ну как, Тедди, готов к прогулке?
– Даааа!
Тед приносит мои туфли и свой поводок. Я пристегиваю поводок к ошейнику.
– Спасибо, Тедди, – говорю я. – А теперь подай мне поводок.
И Тедди берет конец поводка в пасть и подносит к моей руке. Если он случайно наступил на поводок лапой, я говорю:
– Поправь, пожалуйста.
Это редкое генетическое заболевание – рецессивный дистрофический буллезный эпидермолиз (ДБЭ). При такой болезни кожа невероятно истончается, и от любого, даже самого легкого воздействия на ней появляются раны и ссадины. Каждое движение дается с трудом и вызывает боль. Болезнь проявляется не только снаружи, но и внутри – столь же хрупка слизистая оболочка горла и рта. От першения, кашля или плача на ней тоже появляются раны. С возрастом моя гортань резко сузилась, и я могу задохнуться в любую минуту. Мне необходим постоянный уход – и вот уже почти восемь лет этим делом занимается Тед.
Утром Тед приносит мне одежду, которую я готовлю еще с вечера, и помогает одеться. Я иду в ванную, чтобы принять душ. Услышав, что шум воды прекратился, Тед несет мне полотенце с радиатора – если, конечно, не решает поиграть с ним.
– Ну же, Тедди, дай мне полотенце! Я замерзаю!
– Ну подожди же минутку! Дай мне поиграть!
А потом я спускаюсь и говорю:
– Ну как, Тедди, готов к прогулке?
– Даааа!
Тед приносит мои туфли и свой поводок. Я пристегиваю поводок к ошейнику.
– Спасибо, Тедди, – говорю я. – А теперь подай мне поводок.
И Тедди берет конец поводка в пасть и подносит к моей руке. Если он случайно наступил на поводок лапой, я говорю:
– Поправь, пожалуйста.
И он аккуратно переступает через поводок. Многие смеются над тем, что я говорю собаке «спасибо» и «пожалуйста», но я всегда разговариваю с Тедди очень вежливо – ведь он служит мне. Я всегда относилась к своим животным с огромным уважением.
По моему голосу Тед всегда понимает, куда надо идти.
– Чашечку чая, Тедди? – говорю я, и он ведет меня в ближайшее кафе.
Он точно знает, куда идти, и я могу следовать за ним с закрытыми глазами.
Тед всегда идет справа, чтобы мне было легче держать равновесие – правое бедро у меня в очень плохом состоянии. Тед помогает мне обходить выбоины в асфальте и все, отчего я могу потерять равновесие и упасть. Рядом с ним я чувствую себя в полной безопасности. Я знаю: если со мной что-то случится, он начнет лаять и позовет на помощь.
Невозможно описать, насколько меняется жизнь, когда за тобой присматривает собака. Теперь я даже представить не могу, чтобы мне помогала сиделка – для этого я слишком независима. Я все хочу делать сама. До появления Теда меня повсюду сопровождал мой муж, Питер, и я постоянно ощущала, что он перестает быть моим мужем и становится сиделкой. От этого мы оба чувствовали себя неловко.
По моему голосу Тед всегда понимает, куда надо идти.
– Чашечку чая, Тедди? – говорю я, и он ведет меня в ближайшее кафе.
Он точно знает, куда идти, и я могу следовать за ним с закрытыми глазами.
Тед всегда идет справа, чтобы мне было легче держать равновесие – правое бедро у меня в очень плохом состоянии. Тед помогает мне обходить выбоины в асфальте и все, отчего я могу потерять равновесие и упасть. Рядом с ним я чувствую себя в полной безопасности. Я знаю: если со мной что-то случится, он начнет лаять и позовет на помощь.
Невозможно описать, насколько меняется жизнь, когда за тобой присматривает собака. Теперь я даже представить не могу, чтобы мне помогала сиделка – для этого я слишком независима. Я все хочу делать сама. До появления Теда меня повсюду сопровождал мой муж, Питер, и я постоянно ощущала, что он перестает быть моим мужем и становится сиделкой. От этого мы оба чувствовали себя неловко.
Я привыкла к пристальным взглядам вне дома. И я знала, что, глядя на меня, все видят просто женщину-инвалида. Но с Тедди все стало по-другому. Люди доброжелательно и с интересом смотрят, как он мне помогает. Когда мы с ним идем по улице, все внимание окружающих достается Теду, а я горжусь своим другом. Он делает меня смелее и терпеливее. В больнице на процедурах я не думаю о своих страданиях, не плачу и не кричу, потому что вижу перед собой настороженные и преданные глаза своей собаки.
Мы идем в супермаркет, и я показываю, что мне нужно.
– Можешь достать это для меня, Тедди?
– Что именно?
Тед осматривает полки, опускает и поднимает голову.
– Нет, не это! Вот это! Вот это!
– А, это!
Тед берет то, что мне нужно, и складывает в мою корзину.
Когда мы заканчиваем с покупками, я позволяю ему нести последний товар к кассе в зубах – он любит что-нибудь носить.
В корзине лежит и моя сумочка. Тед достает ее, ставит лапы на стойку и протягивает кассирше.
– Можешь достать это для меня, Тедди?
– Что именно?
Тед осматривает полки, опускает и поднимает голову.
– Нет, не это! Вот это! Вот это!
– А, это!
Тед берет то, что мне нужно, и складывает в мою корзину.
Когда мы заканчиваем с покупками, я позволяю ему нести последний товар к кассе в зубах – он любит что-нибудь носить.
В корзине лежит и моя сумочка. Тед достает ее, ставит лапы на стойку и протягивает кассирше.
Она берет деньги из кошелька, кладет в него сдачу и возвращает сумочку Теду, а тот кладет ее назад в корзинку.
Уверена, что кассирше это нравится не меньше, чем моему псу. Самое приятное во владении собакой – та радость, которую он доставляет другим людям.
Когда мы возвращаемся домой, Тед расстегивает мою куртку и тянет за рукав, чтобы мне было легче ее снять. Он расстегивает липучки на моих ботинках и стаскивает их с ног.
Уверена, что кассирше это нравится не меньше, чем моему псу. Самое приятное во владении собакой – та радость, которую он доставляет другим людям.
Когда мы возвращаемся домой, Тед расстегивает мою куртку и тянет за рукав, чтобы мне было легче ее снять. Он расстегивает липучки на моих ботинках и стаскивает их с ног.
Тед сосредоточенно трудится весь день. Но, сняв жилет, он понимает, что можно отдохнуть. У него всегда есть время порезвиться, поиграть и просто побыть обычной собакой.
Когда мы с Питером гуляем с Тедом, люди часто говорят: «О, у вас такая спокойная собака!» Мы переглядываемся и улыбаемся – они просто не видели, как Тед играет дома или носится по пляжу.
Тед заваливается на спину, сжимая в зубах пищащую игрушку. Я хватаюсь за игрушку и делаю вид, что хочу ее отобрать – Тед любит «потягушки».
Когда мы с Питером гуляем с Тедом, люди часто говорят: «О, у вас такая спокойная собака!» Мы переглядываемся и улыбаемся – они просто не видели, как Тед играет дома или носится по пляжу.
Тед заваливается на спину, сжимая в зубах пищащую игрушку. Я хватаюсь за игрушку и делаю вид, что хочу ее отобрать – Тед любит «потягушки».
– Отдай, Тедди! Это мое! – хохочу я, а он вцепляется в игрушку еще сильнее.
Но если мне что-то действительно нужно, то достаточно просто сказать:
– В мою руку, Тедди!
И он сразу же отдает. Тед отлично понимает, когда я шучу, а когда я говорю серьезно. Мы уже давно стали одним целым.
Но если мне что-то действительно нужно, то достаточно просто сказать:
– В мою руку, Тедди!
И он сразу же отдает. Тед отлично понимает, когда я шучу, а когда я говорю серьезно. Мы уже давно стали одним целым.
Если дома мне бывает что-то нужно, достаточно просто сказать, чтобы Тедди это принес. Когда я что-то роняю, он сразу же это поднимает и кладет в мою ладонь. Из-за многочисленных шрамов руки мои стали менее подвижными, но сколько бы раз я ни роняла вещи, Тед обязательно поднимает. Он не сдается.
Стиральная машина закончила стирку. Услышав щелчок, Тедди бежит к машинке. Если Питер оказывается там первым, Тед просто отталкивает его плечом:
– Ну подвинься, подвинься же! Я сам все сделаю!
Он знает, что за это можно получить лакомство. Тед вытаскивает белье из машинки, складывает в корзинку и тащит ее к сушилке, где уже сижу я. Тед подает мне белье и прищепки. Впрочем, иногда мне приходится ждать, потому что ему нравится носиться по саду с прищепкой в зубах.
– Ну же, Тед! – говорю я. – Иди сюда!
Когда у тебя есть собака, ты на сто процентов ощущаешь себя нужным. Это поразительное чувство. Оно заставляет тебя жить и подниматься по утрам. На протяжении долгих лет все заботились обо мне, а теперь я забочусь о Теде. Он – моя опора.
Стиральная машина закончила стирку. Услышав щелчок, Тедди бежит к машинке. Если Питер оказывается там первым, Тед просто отталкивает его плечом:
– Ну подвинься, подвинься же! Я сам все сделаю!
Он знает, что за это можно получить лакомство. Тед вытаскивает белье из машинки, складывает в корзинку и тащит ее к сушилке, где уже сижу я. Тед подает мне белье и прищепки. Впрочем, иногда мне приходится ждать, потому что ему нравится носиться по саду с прищепкой в зубах.
– Ну же, Тед! – говорю я. – Иди сюда!
Когда у тебя есть собака, ты на сто процентов ощущаешь себя нужным. Это поразительное чувство. Оно заставляет тебя жить и подниматься по утрам. На протяжении долгих лет все заботились обо мне, а теперь я забочусь о Теде. Он – моя опора.
Тед столько делает для меня! Но самое главное – он дарит мне свою дружбу. Когда мне больно, мы просто обнимаемся или играем.
– Ну же, мам! Не думай об этом! Давай лучше поиграем!
Тед не знает, что я – инвалид: он знает, что я – его мама, и я его люблю. Все плохое меркнет, если в конце дня я могу обнять его и зарыться в его шерсть носом. В такие моменты я думаю: «Я со всем справлюсь! Ведь у меня есть ты!»
– Ну же, мам! Не думай об этом! Давай лучше поиграем!
Тед не знает, что я – инвалид: он знает, что я – его мама, и я его люблю. Все плохое меркнет, если в конце дня я могу обнять его и зарыться в его шерсть носом. В такие моменты я думаю: «Я со всем справлюсь! Ведь у меня есть ты!»
Когда Тед со мной я не чувствую себя слабой. Я понимаю, что могу сделать все, что угодно – абсолютно все, если он будет рядом.
Перед сном мы даем ему игрушку, и он понимает, что пора спать. Тедди всегда спит рядом с моей постелью. До Теда мы с Питером спали лишь по два часа, потому что кто-то должен был следить за мной во время сна. Это было утомительно для нас обоих. Теперь же я знаю, что Тед сразу почувствует, если у меня остановится дыхание, и нажмет тревожную кнопку. Теперь мы оба спим спокойно, зная, что Тед рядом.
Перед сном мы даем ему игрушку, и он понимает, что пора спать. Тедди всегда спит рядом с моей постелью. До Теда мы с Питером спали лишь по два часа, потому что кто-то должен был следить за мной во время сна. Это было утомительно для нас обоих. Теперь же я знаю, что Тед сразу почувствует, если у меня остановится дыхание, и нажмет тревожную кнопку. Теперь мы оба спим спокойно, зная, что Тед рядом.
Быть с Тедом так весело! Рядом с ним я чувствую себя воздушным змеем! Трудно быть уверенным в себе, когда ты – инвалид. Люди относятся к тебе по-другому. У меня порой бывали приступы настоящей депрессии и тревоги. Но Тед подарил мне жизнь, о которой я могла только мечтать. Это история о том, как мы нашли друг друга – нас свела судьба, упорный труд и две совершенно особенные собаки-спасатели. Это история любви, надежды и упорства. Это история обо мне и Теде.
Друзья, дочитайте книгу Венди Хилинг до конца и поделитесь с нами своим мнением! Мы ждем вас в нашем телеграм-канале. В нем мы размещаем полезные посты о работе ресурсных центров и других НКО.
Прочитайте другие статьи нашей рубрики #вместечитаем
Андрей Бородкин
Главный редактор